Л. Н. Басов,
директор МАУК ЗГО
«Заводоуковский краеведческий музей»
Долетался!
Первый израильский "Фантом",сбитый нашими ракетами
3 июня 1958 года Новозаимский механический завод распоряжением Тюменского совнархоза был переименован в Тюменский завод сельскохозяйственных машин и принял к исполнению заказ Госплана. «Тюменьсельмаш» - это название настолько привычно для ушей наших земляков, что даже не вызывает вопросов. А ведь завод находился отнюдь не в Тюмени. Это несовпадение послужило причиной нескольких курьёзных случаев, например, молодые специалисты с радостью сообщают родственникам, что их распределили в Тюмень, а оказываются, к своему удивлению, в Заводоуковске.
Такое странное название наш завод получил из соображений секретности. Дело в том, что в 1954 году предприятие возглавил Владимир Иванович Шевелёв, бывший военный. Он считал, что только военный заказ сможет обеспечить перспективное развитие небольшого провинциального завода. В. И. Шевелёв добился весьма выгодного оборонного заказа сначала на изготовление передвижных ремонтных мастерских, а потом – кабин управления для зенитно-ракетных комплексов ПВО.
Несмотря на тотальную секретность всего, что относилось к армии, любой гражданин Советского Союза слышал об С-75 – самом первом мобильном зенитно-ракетном комплексе нашей страны. Это те самые ракеты, которыми был над Свердловском сбит самолёт американского разведчика Гэри Пауэрса.
Производство столь сложной для того времени системы было организовано путём широкой кооперации. Предприятия, выпускавшие различные комплектующие С-75, были разбросаны по всему Советскому Союзу. И вклад наших земляков в это нельзя назвать незначительным.
Именно у нас выпускались разнообразные фургоны для размещения радиотехнического оборудования комплекса. По тем же соображениям секретности они назывались довольно туманно: изделие 351, изделие 362, изделие 589 и т д. и т. п. Собранные кабины по ночам, в глубокой тайне, отправлялись на экспедицию ТСМ, откуда поезда отвозили их на другие заводы Советского Союза. Там их дооснащали электронным оборудованием. Например, на заводе № 588 в городе Балахна (ныне Правдинский радиозавод) одно из изделий заводоуковских машиностроителей превращалось в радиовысотомер ПРВ-13. А большинство рабочих «Тюменьсельмаша» скорее всего и не догадывались, что их номерные изделия преображаются в радиовысотомер РД-75 «Амазонка» или станцию наведения ракет СНР-75.
Кабины управления заводоуковцы делали на «Тюменьсельмаше», а ракеты производились на Лениградском Северном заводе, где значительную часть рабочих тоже составляли наши земляки. Они покинули Заводоуковск вместе с реэвакурованным в Ленинград авиазаводом № 499.
Всю жизнь на Ленинградском Северном проработал заводоуковец Г. А. Лыткин (1925-2012). Ещё мальчишкой в суровые годы Великой Отечественной он поступил токарем на авиазавод № 499, крупнейший планёрный завод Советского Союза. К победному 1945-му Геннадий Алексеевич был уже опытным специалистом, которого было жаль потерять при переезде в Ленинград. Но у молодого человека в посёлке оставалась мать, у а матери – корова. Как быть? Находчивый директор Завода А. с. Москалёв выделил Геннадию специальную теплушку с запасом сена для коровы. Так молодой человек оказался в Ленинграде, подобно многим нашим землякам.
Заводоуковцы не только участвовали в производстве знаменитой «ракеты холодной войны», но и сами использовали её в бою. К примеру, в фондах нашего музея есть очень необычная вещь – рукоятка управления от самолёта «Фантом». Ещё более удивительным делает её то, что привёз этот сувенир заводоуковец Николай Сергеевич Волгин из страны пирамид.
В годы разгула холодной войны Николай Сергеевич нёс нелёгкую офицерскую службу в войсках ПВО в Белоруссии. Неделями и месяцами ракетчики, защищавшие западные рубежи Союза, жили почти безвылазно на командном пункте, а связь с семьёй была только по телефону. В те редкие дни, когда удавалось вырваться домой, в прихожей всегда стоял «тревожный чемоданчик». Даже в кино с молодой супругой нельзя было сходить, не доложив командованию, в каком ты кинотеатре.
Каждую неделю на политзанятиях воинам подробно рассказывали о международной обстановке. Офицеры горячо обсуждали и события на Ближнем Востоке. Только что, в июне 1967 года, вихрем пролетела по пескам Синая «шестидневная война», в которой израильтяне в очередной раз разгромили наших арабских союзников. Несмотря на окончание активных боевых действий, обстановка оставалась напряжённой. В непрекращающейся «войне на истощение» стороны обменивались артиллерийскими перестрелками через Суэцкий канал и бомбовыми ударами в прифронтовой полосе. Вскоре Израиль получил от США современные истребители-бомбардировщики F-4 «Фантом», и его авиация отважилась на глубокие рейды. Под ударами оказались важные объекты страны.
В сложившейся обстановке президент Арабской Республики Египет Гамаль Абдель Насер тайно посетил Советский Союз. Он попросил создать эффективный ракетный щит против израильских нападений. Когда советские генералы заметили, что потребуется несколько месяцев, чтобы обучить египтян воевать на новых образцах боевой техники, президент предложил прикрыть объекты АРЕ силами советских войск. Эти действия, конечно, могли значительно обострить советско-американские отношения, но наше правительство всё же приняло решение осуществить операцию «Кавказ», в ходе которой скрытно формировались 35-я отдельная истребительная авиационная эскадрилья, 135-й истребительный авиационный полк и 18-я дивизия зенитно-ракетных войск особого назначения (её возглавил генерал-майор артиллерии Алексей Смирнов).
Н. С. Волгин в это время был срочно отозван из командировки и предстал перед выездным военным советом. Ему и его товарищам задали всего один вопрос: «Готовы ли выполнять приказ партии и правительства?». Ответ у всех был один: «Так точно!».
Затем была военно-медицинская комиссия, проверявшая годность к службе в южных странах с жарким сухим климатом. «Вот тогда мы стали догадываться, что нас ожидает и где», - рассказывает ветеран. Началась тщательная подготовка личного состава, боевой техники. Она велась днём и ночью в очень короткое время. И всё это в условиях строжайшей секретности, о чём все были серьёзно предупреждены.
Их перебросили в Египет в феврале-марте 1970 года. Люди, переодетые в гражданские костюмы, были переправлены на самолётах. Техника, привычно замаскированная под сельскохозяйственную, шла морем.
Командный состав, в том числе и начальник связи бригады Волгин, до прибытия техники занимался выбором места дислокации. Приходилось ездить в пустыню, на реку Нил, на Асуанскую плотину. Постарались египетские военнослужащие. Они добротно подготовили позиции. Для многих станций и кабин укрытия выполнили в железобетоне, а для пусковых установок, транспортно-заряжающих машин – из мешков с песком. Командный пункт бригады был расположен в апельсиновом саду.
Однако настроение и обстановка резко контрастировали с цветущим садом. Египетские военнослужащие с оружием на дорогах отчётливо говорили, что они прибыли в страну, ведущую войну. Чтобы не очень отличаться от них, в командировку подбирали людей со смуглой кожей. «Многие из нас отпустили усы, и я в том числе», - вспоминает Николай Сергеевич. Наши военные были переодеты в светлую форму египетской армии. Каждому специалисту сразу по приезде вручили по мешку, где лежали обмундирование без погон, полотенце, столовый прибор, сухой паёк.
С 1 апреля части приступили к боевым действиям по защите объектов АРЕ от ударов авиации. Перед соединением была поставлена задача во взаимодействии с частями ПВО Египта, прикрыть столицу страны Каир, порт Александрии, Асуанский гидроузел и аэродромы.
Хотя переброска техники велась в полной тайне, но вскоре израильтяне уже знали, что русские прибыли воевать. Они вовсю кричали об этом по громкоговорящей связи, интересовались, есть ли среди прибывших москвичи, ленинградцы. По ту сторону Суэцкого канала, видимо, было много выходцев из нашей страны.
Товарищи Николая Сергеевича вступили в бой 30 июня. Они вместе с египетскими дивизионами прикрывали наземные войска и не давали авиации противника прорываться западнее Суэцкого канала. Израильтяне в первую очередь стремились уничтожить средства ПВО, которые не позволяли ему нанести значимый ущерб египетской армии. Но уже первой советской ракетой был сбит «Фантом». Это было большое достижение - до того египтяне уничтожали только «Миражи» и «Скайхоки».
«Группе солдат во главе со мной было поручено выехать на место и собрать части разбитого «Фантома», - вспоминает наш земляк. «Задание было выполнено, части сбитого самолёта погрузили в машину и привезли в штаб. Разгружая машину, я увидел эту ручку пилота, быстро её открутил и надёжно спрятал. Её долго потом искали наши командиры. Этот боевой трофей я хранил в Египте и привёз на родину, а потом и в родной Заводоуковск».
К тому времени израильская разведка, пользуясь продажностью египетских военных и чиновников, выяснила места дислокации наших ракетчиков, которые израильские лётчики с тех пор старались облетать стороной. Тогда было решено применить засады, хорошо оправдавшие себя против американцев во Вьетнаме. Но одно дело спрятать ракету в густых джунглях, а другое – в пустыне с редкими оазисами. Решили, что группы дивизионов поочерёдно будут выходить непосредственно к Суэцкому каналу в засады и в случае появления самолётов противника внезапно открывать огонь, свёртываться и уходить. Марш в засаду проходил в кромешной тьме южной ночи. Сразу начинали подготовку к бою. Для маскировки использовали сети - жёлтые и зелёные, а также ветки кустарников, кукурузные стебли. Словом, маскировались так, что даже с земли вблизи трудно опознать ракетную технику. И всё это - только при свете электрического фонарика.
Часто не меньше противника досаждала погода. Жара доходила до того, что зашкаливал градусник, а ведь штатный термометр рассчитан до +52оС! Случались тепловые удары. А как забыть пятидесятидневную пыльную бурю, которая так и называется – хамсин (в переводе с арабского – пятьдесят)? Адская жара и песок, бьющий в лицо, хрустящий на зубах, в каше, компоте!
Несмотря на это, прекрасно показала себя и советская техника. Комплексы проработали по нескольку тысяч часов – и ни одного выхода из строя. «За это время нашими боевыми ракетами было сбито около 20 ”Фантомов”» - свидетельствует Николай Сергеевич.
Египетское командование тоже было очень благодарно нашей боевой помощи. В архивах семьи Волгиных почётное место занимает документ, написанный экзотической арабской вязью:
«Анвар Садат,
президент Объединённой Арабской Республики,
награждает медалью «За выполнение воинского долга» I степени капитана
Волгина Николая Сергеевича
за честное выполнение до конца своих обязанностей во время
совместной деятельности с Вооружёнными силами ОАР
гор. Каир 9 рамадана 1390 года
(8 ноября 1970 г.)
Столь высокая оценка действий наших воинов не удивительна. Израильские войска несли непривычно тяжёлые потери, война стала дорого обходиться еврейскому государству, и 5 августа 1970 года Израиль пошёл на перемирие с Египтом. Примечательно, что оно было подписано через день после того, как 3 августа было уничтожено 5 еврейских самолётов. Так что успехи наших ПВО способствовали наступлению шаткого мира в этом нестабильном регионе.
Но ещё в течение нескольких месяцев наши зенитчики несли службу среди песков и пирамид, защищая арабское небо. Часть Н. С. Волгина находилась в Египте до конца марта 1971 года. Потом однополчане Николая Сергеевича под видом советских туристов погрузились на комфортабельный лайнер «Иван Франко». Через Средиземное и Чёрное моря, минуя берега Турции, прибыли в Севастополь, где воинов встретил их командарм.
Н. С. Волгин вспоминал: «Всё это наше «путешествие» проводилось в глубочайшей секретности: кажется, за каждым нашим шагом и словом следил кто-то (обычно работник особого отдела). Письма домой были просто весточками, что я жив. Всё остальное вычёркивалось военной цензурой. А адрес был простой - «Москва 555».
Под таким же надзором находились и наши семьи: каждый месяц, проявляя заботу, особист части посещал квартиру, узнавал о жизни, настроении, нуждах. А когда однажды жена в отчаянии заявила ему, что нечего нам делать в Египте, надо защищать свою землю, то чуть не поплатилась за это билетом и работой в школе».
«Правда, потом, по возвращении из Египта, нас всех повысили в званиях, предоставили лучшие курорты и санатории страны. Я отдыхал с супругой в Центральной клинической больнице в Архангельском под Москвой, где в то время лечились только члены правительства и космонавты. Но, конечно, восстановить потерянные нервы, здоровье было уже невозможно.
Но никогда, ни на час, ни на минуту не приходило раскаяние в выбранном жизненном пути: строгость, дисциплина, даже военная форма – всё это до сих пор вызывает у меня уважение и гордость за нашу профессию, и офицерские погоны!»
Провинциальный Заводоуковск по праву гордится историей своего градообразующего завода. В годы Великой Отечественной войны наш завод превратил маленький тыловой посёлок в родину советского реактивного самолётостроения. Реактивный перехватчик БИ-2, в производстве которого принимали участие заводоуковские машиностроители, ещё называли зенитным истребителем. И после войны зенитно-ракетная специфика нашего завода возродилась. «Ракета холодной войны», зенитно-ракетный комплекс С-75 является самым широко распространённым ракетным оружием ПВО за всю историю этого рода войск. И спустя 55 лет после принятия на вооружение комплекс востребован во многих странах мира.
